"Битва за битвой" Пола Томаса Андерсона: при чем здесь ХАМАС?

Новая картина Пола Томаса Андерсона – мастера авторского кино с обязательным привкусом социальной критики – вполне ожидаемо стала предметом ожесточенных споров. Так называемые "левые" обвиняют картину в том, что она слишком критически показывает носителей идеи сопротивления власти фашиствующих оппонентов. В то же время условные "правые", конечно, в ярости, потому что образ оголтелого расиста полковника Локджоу в исполнении Шона Пенна получился уж очень выпукло отвратительным. Причина такой неоднозначности в оценках фильма не только в том, что он получился (произведение искусство должно задавать вопросы, а не расставлять однозначные акценты), но и в том, что получилось не все.

"Битва за битвой" начинается с динамичной сцены – некие люди в масках и без задорно атакуют лагерь беженцев, выпуская невольников наружу. Пожалуй, главное слово, которым можно описать настрой этих "робин гудов", – кураж. У них отлично продуманный план, оружие и военная подготовка, а возглавляет акцию сексапильная, доминантная и темнокожая Перфидия Беверли-Хилз (Тейяна Тейлор), которая между делом использует сексуализированное насилие как оружие – во время нападения она принуждает начальника лагеря, полковника Лоджоу к сексуальным действиям, угрожая ему его же пистолетом. Из этого вырастет главная коллизия фильма – расист-солдафон Лоджоу подсядет на Перфидию, как на наркотик. Та же вполне счастлива со своим соратником по нападениям на символы власти Бобом Фергюсоном (Леонардо ДиКаприо). Уже по ходу действия станет понятно, что темная кожа Перфидии в изображаемой Андерсоном Америке и в бритой голове Лоджоу – признак человека второго сорта, армия жестко действует против иммигрантов, а в роскошно обставленных катакомбах встречается тайное общество "сверхлюдей" – ложа белых, богатых цисгендерных мужчин под ироничным названием "Рождественские искатели приключений".

Пол Томас Андерсон берет за основу своего фильма роман Томана Пинчона "Вайнленд" о группе хиппи-революционеров, действовавшей против властей при Рейгане. Правда, берет лишь в общих чертах, оставляя в сценарии условную неопределенность эпохи (когда происходит действие его фильма, неочевидно), но определенно предвосхищая нынешние события в Америке – от введения Нацгвардии в американские города по приказу президента Трампа до ожесточенной борьбы с иммигрантами и жестких методов Иммиграционной службы США. Цели группы Перфидии и Боба под метафорическим названием "Френч 75" (во времена Первой мировой войны в одном из баров Нью-Йорка был изобретен коктейль на основе джина и шампанского, эффект от которого ощущался как обстрел из мощной французской 75-миллиметровой полевой пушки) никак не декларируются. Единственный принцип – проводить акцию за акцией (в основном подрыв государственных учреждений и ограбления банков), ту самую битву за битвой, вынесенную в заголовок фильма.

Несмотря на стихийность и невнятность идеологии, акции "Френч 75" вдохновенны, профессионально продуманы и бескомпромиссны. Пожалуй, ключевая сцена для понимания сути группы сопротивления – уже глубоко беременная Перфидия, палящая из пулемета, уперев его в огромный живот. А дальше случится ожидаемое – одержимая борьбой Перфидия впадет в послеродовую депрессию, затосковав по, скажем так, профессиональной деятельности, ее любящий соратник Боб возьмет на себя заботу о ребенке, призывая партнершу остепениться, и закончится все, конечно, тем, что Бобу придется спешно бежать с дочкой в другой штат, чтобы там 16 лет в старом халате курить травку, борясь с паранойей и страхом преследования. Которые совершенно не значат, что за ним и его 16-летней дочкой Виллой (Чейз Инфинити) не следят.

"Битва за битвой" неслучайно стала таким триггером для политических оппонентов в нынешней Америке, где президент размашисто проводит свою изоляционистскую политику, а пропалестинские активисты подрывают безопасность университетских кампусов, скандируя слоганы террористов ХАМАСа, не особо вдаваясь в детали конфликта. Между карикатурным солдафоном Локджоу (в блистательном исполнении Шона Пенна, который недавно заявил, что Дональд Трамп может уничтожить мир) и невнятным Бобом Фергюсоном много общего, кроме страсти к безжалостной Перфидии, которая обоих изнасилует морально и физически и обречет на кровавое противостояние. Боб и Локджоу окажутся не столько антагонистами, сколько двумя воплощениями одного и того же бага человечества – охваченные идеей, которую они не сами для себя определили и сами даже не очень способны сформулировать, оба обречены на провал в противостоянии с бескомпромисной и агрессивной идеей в чистом виде.

Пол Томас Андерсон впервые снимает высокобюджетное кино (говорят, оно стоило 140 миллионов долларов и, конечно, в прокате не окупится) с головокружительными сценами погонь и перестрелок. При этом, как истинный мастер артхауса, все эти характерные для любого голливудского блокбастера драйвовые сцены он плотно прошивает символичной образностью. Это не экшн ради экшна и привлечения публики, это экшн как отражение эпохи, в которой общественное противостояние стало карикатурой на само себя. Огранив свое социальное размышление парадоксальными твистами и почти буффонадой, Андерсон вроде бы старается увести зрителя от апокалиптического настроя фильма "Гражданская война" Алекса Гарленда и при этом не впадает в абсурдистскую неуклюжесть "Эддингтона" Ари Астера, хоть все три фильма и ощущаются как констатация необратимой коррозии американского (только ли?) общества. И все-таки Андерсону не удается остаться беспристрастным – в его очевидной симпатии к юной Вилле, которая пойдет по стопам матери, очевидна и симпатия к бунту. Тому самому бессмысленному и беспощадному сопротивлению, которое не гнушается ни убийствами, ни сексуализированным насилием, ни лицемерным шантажем. Так при чем здесь ХАМАС и упорное стремление его западных защитников оправдать его беспрецедентное насилие идеями сопротивления?