"Не совсем мой профиль". Как репатрианты заново находят себя в Израиле

Переезд в Израиль зачастую переворачивает жизнь с ног на голову. Успешные в стране исхода люди с высшим образованием и стабильным доходом не всегда находят работу по специальности и идут работать на стройку или в уборку.

Корреспондентка Newsru.co.il выяснила, как репатрианты проживают такой опыт и как он на них влияет. Педагог, синхронная переводчица и ученый рассказывают, как прошли путь от мытья подъездов и сбора фруктов до собственного бизнеса и руководящих должностей.

Публикацию подготовила Мария Волох.

"Трудности – это хорошо"

56-летняя Светлана Голд-Хадар всегда знала, что будет работать с детьми. Окончила педучилище с красным дипломом, педагогический университет по специальности педагог-психолог для детей дошкольного возраста и работала в детском саду в Ульяновске. В 1999 году вместе с мужем (уже бывшим) и двумя маленькими детьми репатриировалась в Израиль.

"Мы не были сионистами, просто однажды я ехала в трамвае и почувствовала, что пришло время что-то менять. У моего сына – астма, а в Израиле недалеко от Мертвого моря есть город Арад, который очень благоприятен для астматиков. Туда-то мы и поехали. Муж сначала сопротивлялся, не мог понять, как можно вот так все оставить и уехать", – рассказывает Светлана.

В Араде Светлана училась в ульпане, а вечерами работала в цветочном киоске, объясняясь с клиентами на пальцах. Было тяжело.

Затем супруги переехали в Иерусалим, чтобы окончить ульпан "гимель". "Там мы прожили полтора года. Состояние моего сына сильно ухудшилось в Иерусалиме, приступ за приступом, больница. Я по-прежнему работала в цветочном. Денег было очень мало, я постоянно была на работе, даже не могла помочь сыну во время приступов. Объясняла дочке по телефону, как его "оживлять". Надо было возвращаться в Арад. Муж категорически не хотел возвращаться, но его уволили с работы, и он поехал с нами", – продолжает Светлана.

Она очень хотела вернуться к своей профессии. Сшила куклу ростом с ребенка и пошла с ней в мэрию Арада. "Пришла и говорю: возьмите меня на работу в детский сад. Смотрите, я сделала куклу, я могу показывать детям представления. Они сказали, что подумают. Через три дня я пришла к ним еще раз, подготовила сценку с этой куклой. И они дали мне работать в детских садах 4 часа в неделю. Я тогда испытала такой восторг!" – вспоминает наша собеседница.

По ее словам, автобусы тогда ходили редко и ей приходилось проходить с этой куклой по 2 км в одну сторону. Но детям очень нравились ее представления, и она поняла, что хочет снова работать воспитателем. Для этого нужно пройти обучение на иврите и получить разрешение на преподавание.

"Я проучилась два года, параллельно работала на нескольких работах и не прекращала учить иврит. Очень много времени уходило на дорогу, я почти не спала. Старшая дочка помогала с воспитанием сына. За свое обучение я платила сама, и у нас оставалось на еду всего лишь 500 шекелей на четырех человек. Мы покупали только молоко, каши…", – вспоминает Светлана.

После окончания учебы ее наконец-то взяли на работу в детский сад – для начала замещать беременную воспитательницу. "Представляете, как я обрадовалась. Буквально прыгала от радости! Мне было страшно говорить на иврите, но я решила говорить так, как умею. Я делала ошибки, но сразу сама себя исправляла. И родители ко мне прониклись, они увидели, что я очень люблю детей, что я глубоко понимаю детскую психологию. Я была первой русскоговорящей воспитательницей в Араде. Потом все остальные русскоговорящие воспитательницы были моими стажерами", – говорит Светлана.

Через два года Светлана стала директором детского сада. "Я работала день и ночь. В пятницу все уходили домой в час дня, а я – в 5-6 вечера. Мой сад считался лучшим в городе", – говорит она.

Зарплата при этом была невысокой, и когда Светлане предложили получить вторую академическую степень, она решила, что не упустит этот шанс. "Для этого нужен был английский, которого у меня совершенно не было. В школе я учила немецкий. На уроках я ничего не понимала и плакала, но продолжала. Раз выучила иврит, значит, смогу и английский", – говорит Светлана.

Она сдала экзамен и получила степень. Затем Светлана пережила разрыв с мужем: "При разводе он забрал все – мою машину и даже мою собаку".

В 2020 году она переехала в Петах-Тикву, не зная там ни единого человека. "Я чувствовала, что мне нужно сделать еще один шаг вперед. Моя дочка жила в Рамат-Гане, я выбрала город рядом с ней", – говорит наша собеседница.

Она подготовила альбом о своей работе – с фотографиями, описанием своего подхода к воспитанию и своих ценностей – и пошла на собеседование в офис министерства просвещения в Тель-Авиве. "Сказали, что к ним никогда не приходила настолько подготовленная воспитательница". Светлану назначили директором детского сада.

В прошлом году она вышла замуж – за сабра – и говорит, что абсолютно счастлива. Светлана добавляет: "Трудности – это хорошо, только так мы чему-то учимся. Я понимала, что должна быть примером для своих детей, ведь дети учатся справляться с трудностями на примере своих родителей. В детстве я постоянно плакала в детском саду, потому что рядом не было воспитателя, которая обняла бы меня и поговорила со мной. И я захотела посвятить свою жизнь тому, чтобы дети никогда не чувствовали себя одинокими и не плакали из-за этого. Я хотела стать для них человеком, который не только воспитывает, но и любит, понимает и принимает", – завершает свой рассказ Светлана.

"Я оставил свое эго за дверью"

37-летний Максим Казарновский окончил медицинский факультет МГУ, работал в лаборатории, читал научно-популярные лекции по иммунологии и генной инженерии.

Репатриировался в Израиль вместе с супругой в ноябре 2019 года. "Я получил диплом МГУ и на следующий день – визу в Израиль. Меня очень сильно угнетала политическая ситуация в России", – говорит Максим.

Вскоре началась пандемия коронавируса, и Максим начал выступать по этой теме в Израиле. Жил в Хайфе, учился в ульпане и всегда работал по специальности: в аптеке, в научном стартапе, в университете Технион, в частной аналитической лаборатории, в фармацевтической компании.

Все изменил развод с супругой. "Когда я уходил, я забрал с собой все наши долги и кредиты. Не хотел ей оставлять все это, чтобы она не мучилась. Еще забрал животных: собаку и двух котов. Зарплата в фармацевтической компании, где я на тот момент работал, была нестабильной и в какой-то момент я остался с 400 шекелями на месяц", – вспоминает Максим.

Тогда он уволился со своей работы и написал в городскую группу в Facebook объявление: "Муж на час". "Мне уже было не так важно тешить свое эго тем, что я работаю по специальности. Мне нужны были деньги", – говорит наш собеседник.

Максим мыл подъезды, делал ремонты, работал на заводе, освоил садовые работы и в конце концов получил лицензию промышленного альпиниста.

"В самом начале, когда я работал на физических работах в Хайфе, я опасался, что кто-нибудь, кого я знаю, пройдет мимо и увидит меня. Но потом этот страх ушел. Когда я понял, что могу прокормить своих животных и выполнять свои финансовые обязательства, мне стало на все плевать".

Максим работает промышленным альпинистом уже больше года и никуда не собирается уходить. У него появилась собственная бригада, оборот которой, по его словам, достигает 70 тысяч шекелей в месяц до вычета налогов.

"Мне интересно развиваться стратегически, строить свой бизнес. Деньги для меня – это эквивалент благодарности за тяжелую работу, которую мало кто хочет выполнять. Я оставил свое эго за дверью и решил продавать свое рабочее время за максимум, а в свободное время делать все, что хочу", – подытоживает Максим.

"Раньше я переводила для министров"

40-летняя Мария Оленева родилась и выросла в Москве. Училась в Государственном университете управления по специальности менеджмент в сфере туризма, изучала английский и испанский языки. Еще будучи студенткой, она начала работать переводчиком – сначала последовательным, а потом и синхронным. "Я работала с театральным фестивалем имени Чехова, с министерствами, переводила переговоры между Россией и Эквадором, участвовала в подписании договоров с Доминиканой, работала с крупными корпоративными клиентами", – перечисляет собеседница редакции.

В России Мария чувствовала себя "крепким средним классом": стабильный доход, много путешествий.

Когда началась война в Украине, Мария и ее муж решили переехать в Израиль: "У мужа уже было гражданство, а у меня всегда была симпатия к еврейской культуре", – говорит собеседница редакции.

Первый год в Израиле она вообще не могла работать – оформляла документы. Как только получила разрешение на работу, пошла на сбор хурмы. Это было осенью 2023 года, вскоре после трагедии 7 октября. "Раньше хурму собирали палестинцы, а потом их перестали пускать. Срочно искали людей – хурма портилась. Было весело, прикольный набор людей отовсюду. Я подходила к тем, кто разговаривает на иврите, и говорила: "Поговорите, пожалуйста, со мной на иврите, я учу иврит".

По ее словам, ей не было неловко или стыдно собирать хурму, поскольку практически никто из находящихся там людей не был настоящим сельхозработником. Все понимали, что это временно.

Стыд она ощутила позже, когда начала работать с пожилыми людьми – ухаживать за ними, помогать по дому. "Я чувствовала, что… Ну, что это не совсем мой профиль… С некоторыми людьми у меня получался интересный живой контакт и дружба, но другие так относились к иностранной работнице, как в России относятся к выходцам из Средней Азии… Но плюс работы метапелет в том, что если ты чувствуешь себя униженным, всегда можно отказаться. Нет такого, что ты теперь их раб до конца жизни", – вспоминает Мария.

Затем она устроилась на ресепшн в отель. "Я понимала, что это студенческая работа, а я раньше переводила для министров. Но я пошла туда ради иврита – и это сработало. Когда пришла, у меня был "бет", сейчас – "далет" или даже "вав", и все почти без ульпанов", – не без гордости подчеркивает Мария.

Сейчас она работает администратором в учебном центре. "Это уже более приятная и ответственная работа", – говорит Мария. Параллельно она занимается собственным проектом – мероприятиями friendly speed dating для одиноких людей. "Формат позволяет искать не только партнеров, но и друзей. Я провожу их для русскоязычных и англоязычных людей, приходят и ивритоязычные. Получается 2-3 мероприятия в месяц", – рассказывает Мария.

По ее словам, у нее бывали периоды, когда она расстраивалась, но сейчас, в целом, чувствует себя хорошо. "Если бы я могла что-то сказать той себе, которая только приехала в Израиль и шла работать на хурму, то сказала бы: все будет хорошо. Все получится!", – завершает Мария.