Контроль над школами харедим, дефицит электричества и суета вокруг Wizz Air. Экономический обзор
Новые правила работы для ультраортодоксальных школ, новые правила принятия решений правительством и новая попытка открыть израильское небо.
Публикацию подготовил экономический обозреватель Newsru.co.il Михаил Шафранов.
О придании ускорения чиновникам
Предприниматель и общественный активист Исраэль Кройзер – образцовый пример того, как один человек, обладающий временем, средствами, упорством и знаниями, может вынудить государство изменить свою политику.
Два года назад Кройзер поставил перед собой цель вынудить государство упорядочить финансирование сетей ультрарелигиозного образования "А-Хинух а-Ацмаи" ("Яадут а-Тора") и "Мааян а-Хинух а-Торани" (ШАС).
Будучи одним из пионеров солнечной энергетики, Кройзер располагал достаточным капиталом и опытом, чтобы, с помощью нанятых им адвокатов и аудиторов (из числа ведущих в стране), начать добиваться через суд раскрытия финансовой информации партийных школьных сетей, полностью финансируемых государством.
Необходимость отвечать на судебные иски вынудили государство заняться тем, чем оно до сих пор не занималось, а именно начать собирать информацию о работе ультраортодоксальных школ и об их финансовом состоянии (большая часть этих данных отсутствовала и у министерства просвещения, и у министерства финансов).
И уже в процессе подготовки ответов чиновники начали открыто признавать проблематичность текущей ситуации и принимать меры по ее исправлению даже без вынесения решений по искам.
Выяснилось, что обе сети школ находятся в текущем и в актуарном дефиците на сотни миллионов шекелей, в том числе – в связи с исками работников сетей о нарушении своих трудовых и социальных прав, которые рассматриваются сейчас в нескольких судебных инстанциях.
Также выяснилось, что у школ нет банковских счетов, что сети не ведут нормальный бухгалтерский учет, и что они являются единственными в Израиле дотационными структурами, не имеющими структурированного бюджета. Государство оплачивало все фактические расходы и обязательства сетей, включая их долги.
В последний год процесс начал сдвигаться с мертвой точки. Главный аудитор минфина отозвал своего аудитора из школьных сетей, обязав их обеспечивать внутренний аудит. Затем было принято решение обязать школы открыть банковские счета, на которые финансирование будет переводиться напрямую, а не через руководство сетей. Сами сети были отключены от прямого доступа к системам государственного бюджета, расчета зарплат и аудита.
Также было объявлено, что государство не будет автоматически покрывать любой дефицит сетей.
На этой неделе был сделан еще один шаг к наведению порядка в государственном финансировании ультрарелигиозного образования. Министерство финансов объявило о завершении формирования структурированных бюджетов в рамках бюджета министерства просвещения в том же формате, что и для государственных школ. С 1 сентября 2025 года школы ультраортодоксальных партийных сетей смогут действовать исключительно в рамках этих бюджетов, в соответствии с четкими и прозрачными нормативами и требованиями.
Юристы подчеркивают, что новый порядок, среди прочего, означает, что сети не смогут требовать отдельного финансирования в рамках коалиционных соглашений, поскольку при прозрачном бюджете такое финансирование будет означать нарушение принципа равенства.
Теперь остается посмотреть, хватит ли приданного Кройзером чиновникам ускорения, чтобы добиться того же в отношении внесетевых школ, не преподающих базовую программу, и получающих только частичное государственное дотирование.
О проблемах министров с аргументацией
Аномальная жара последней недели ожидаемо привела к историческим рекордам потребления электричества, лишний раз подтвердив необходимость расширения израильской электросети.
Если мы не хотим повторить путь соседей, регулярно страдающих от блэкаутов и от дефицита электроэнергии, Израилю до конца десятилетия необходимо построить 13 электростанций, из которых четыре – в центральных районах страны, поскольку проблемой является не только производство электроэнергии, но и ее доставка в районы спроса.
Строительство двух электростанций – "Кесем" в районе Рош а-Аина и "Дорад" в Ашкелоне – было утверждено еще в 2023 году, тогда как строительство электростанций "Райндер" в районе Кфар-Сабы и OPC в Хадере было заблокировано министрами под давлением муниципальных органов, несмотря на утверждение всеми профессиональными регуляторами.
Сработал так называемый эффект NYMBY ("Не на моем заднем дворе"), когда все признают важность строительства объекта, но не хотят видеть его рядом с собой, помноженный на слабости израильской политической системы.
Электростанцию "Райндер" поочередно блокировали под разными предлогами Эли Коэн, Мири Регев и Исраэль Кац. Органы проектирования трижды заново утверждали проект, пока наконец не сработало одно из тех решений действующего правительства, за которые его можно похвалить. В первый год своей работы оно внесло в Закон о государственном регулировании статью, согласно которой если ни один министр не выдвинул возражения против решения статуторных органов в течение трех недель, оно автоматически становится утвержденным правительством. Такая смена парадигмы была призвана бороться как раз с эффектом NIMBY, поскольку министру гораздо легче уклоняться под разными предлогами от утверждения решения, как было раньше, чем активно выступать против, ища аргументацию для своего возражения. В отношении электростанции "Райндер" этот срок истек на прошлой неделе.
Менее чем через неделю правительство утвердило и строительство электростанции OPC в Хадере, которое в 2024 году было решено отменить. Однако пересмотру решения предшествовало вмешательство БАГАЦа, постановившего, что решение об отмене строительства электростанции в Хадере было принято с нарушением процедуры и без какой-либо аргументации. Напомним, что тогда министр внутренних дел Моше Арбель обвинил министра энергетики Эли Коэна в принятии решения об отказе по политическим (внутрипартийным) мотивам.
О повторении истории
На фоне израильских проблем с авиасообщением и высоких цен на билеты новость о намерении венгерской бюджетной авиакомпании Wizz Air создать оперативную базу в аэропорту Бен-Гурион стала занимать все больше места в экономических и потребительских разделах израильских СМИ.
Обсуждение сводится к подсчету аргументов за и против такого шага. За – очевидное расширение карты маршрутов и усиление конкуренции, которое не может не привести к снижению цен на билеты. Против – неравные условия, в которых израильские компании окажутся по сравнению с Wizz Air с точки зрения регуляции, и опасения по поводу банкротства израильских авиакомпаний, которые в условиях кризисных ситуаций являются единственным мостом между Израилем и заграницей.
И те и другие аргументы имеют под собой основания, однако прежде чем раздумывать, каким из них отдать предпочтение, стоит вспомнить два момента в истории израильской гражданской авиации, один из которых относится к аргументам за, а другой – к аргументам против.
В 2010 году правительство Израиля и Европейская комиссия начали переговоры по договору "Открытое небо", позволяющему европейским авиакомпаниям летать в Израиль не только из своей страны, но из любой страны ЕС, а также снимало ограничения на количество полетов и аэропортов для израильских и европейских авиакомпаний. На переговоры и утверждение договора ушли три с половиной года, в течение которых израильские авиакомпании проводили агрессивную кампанию против открытия неба. Кампания включала лоббирование их интересов в Кнессете, забастовку самих авиакомпаний, управления аэропортов и забастовку солидарности со стороны Всеобщей федерации профсоюзов.
Лейтмотивом протеста было неравенство условий, поскольку израильские авиакомпании тратят значительные суммы на обеспечение безопасности и поэтому не могут конкурировать с иностранными авиаперевозчиками. Звучал тогда и тезис, согласно которому открытие неба "подрывает существование сильной отечественной авиации, которая в чрезвычайных ситуациях является единственной воздушной связью нашей страны с миром".
С тех пор прошло 12 лет, из которых 8 – в условиях полной конкуренции (последние ограничения были сняты в 2017 году), и израильские компании научились жить и конкурировать и с флагманами европейской авиации, и с бюджетными авиакомпаниями.
Да, аргумент "единственного моста в условиях кризиса" в последние два года стал более весомым, но он был бы еще весомее, если бы в этих кризисных ситуациях компании не проводили откровенно грабительскую ценовую политику. В любом случае, минтранс озвучил, что гарантии продолжения работы авиакомпании в Израиле в чрезвычайных ситуациях будет условием для открытия базы.
Вторая история имела место в 2018 году, через год после полного открытия неба между Израилем и Европой. Та самая венгерская авиакомпания Wizz Air вела переговоры об открытии операционного центра в Израиле, однако в итоге переговоры застряли "по политическим и регуляторным причинам", как заявлял тогда глава Wizz Air Жозеф Варади. И если политические причины изменились и минтранс готов вступить в новую конфронтацию с израильскими авиакомпаниями и поддерживающим их управлением аэропортов, то регуляторные никуда не делись. Соглашение "Открытое небо" сняло значительную часть ограничений, но не приравняло в полной мере регуляцию полетов между Израилем и ЕС к полетам внутри ЕС. Кроме того, существуют различия в требованиях к авиакомпаниям и к экипажам между европейским и израильским управлениями гражданской авиации.
И есть еще один момент. Обычная практика бюджетных авиакомпаний – открытие баз во второстепенных аэропортах, в которых существенно ниже сборы и обслуживание, и меньше конкуренции за слоты взлета и посадки. В Израиле аэропорт Хайфы не может принимать самолеты Wizzair, а аэропорт Рамон неинтересен венгерскому лоукостеру из-за своей крайней удаленности от основной населенной части Израиля. Именно в этом аспекте Израилю не хватает второго международного аэропорта, о месторасположении которого в Израиле спорят уже более 10 лет, и все никак не могут договориться.
В общем, было бы хорошо иметь базу Wizz Air в Израиле, и Мири Регев очевидно продолжит продавливать эту идею, чтобы записать достижение на свое имя, однако пока шансы на ее реализацию невелики.